Том 6. Проза, письма - Страница 234

234

Цензурный экземпляр «Отеч записок», 1841, т. XV, № 3 хранится в Научной библиотеке им. М. Горького при Ленинградском Государственном университете им. А. А. Жданова под шифром II. 170. Рукой А. В. Никитенко и рукой С. Куторги помета: «Выдать билет 1 марта 1841. цен. Никитенко. № 339. 1 марта 1841. Цензор С. Куторга».

Сообщение о выходе мартовской книжки «Отеч. записок», где напечатано стихотворение Лермонтова «Оправдание», — в «Лит. газете», 1 марта 1841 года (№ 25, стр. 100).

3 марта. Подпись в альбоме А. Д. Блудовой под рисунком, на котором изображены два всадника: «Petersbourg lundi 3 Mars 1841 — Lermontoff».

Альбом А. Д. Блудовой — ИРЛИ, л. 91 об.; ЛН, т. 45–46, 1948, стр. 151 и там же на стр. 149 воспроизведение этого рисунка.

5 марта. Рапорт командира Отдельного кавказского корпуса за № 458 с просьбой наградить Лермонтова за участие в экспедиции в Малой Чечне с 27 октября по 6 ноября 1840 года.

ИРЛИ, оп. 3, № 33, лл. 30–31; ср.: Щеголев, вып. II, стр. 124–125.

Генерал-адъютант П. Х. Граббе представлял Лермонтова к ордену св. Владимира 4-й степени с бантом; командир Отдельного кавказского корпуса генерал Е. А. Головин — к ордену св. Станислава 3-й степени.

30 июня 1841 года дежурный генерал Главного штаба гр. П. А. Клейнмихель сообщил генералу Е. А. Головину, что «государь император… не изволил… изъявить монаршего соизволения на испрашиваемую награду».

Щеголев, вып. II, стр. 125–126; ЛН, т. 58, 1948, стр. 413.

6 марта. Лермонтов выдал А. Д. Кирееву расписку в получении 1500 руб. ассигнациями за продажу права на второе издание «Героя нашего времени» в числе 1200 экз.

Бумаги о сочинениях покойного поручика М. Ю. Лермонтова — ИРЛИ, оп. 3, № 52; факсимиле см.: ЛН, т. 45–46, 1948, стр. 371.

9 марта. На этот день был назначен отъезд Лермонтова на Кавказ.

Настоящий том, письмо № 46, стр. 457.

11 марта. А. А. Краевский сообщает М. Н. Каткову за границу: «Здесь <т. е. в Петербурге> теперь Лермонтов в отпуску и через две недели опять едет на Кавказ. Я заказал списать с него портрет Горбунову: вышел похож. Он поздоровел, целый год провел в драках и потому писал мало, но замыслил очень много». Далее Краевский пишет, что доктор Р. Липперт, известный переводчик произведений Пушкина, перевел на немецкий язык стихотворение «Дары Терека» и «перевел славно», затем сообщает о том, что печатается второе издание «Героя нашего времени».

ЛН, т. 45–46, 1948, стр. 375.

13 марта. В. Г. Белинский пишет В. П. Боткину: «Лермонтов еще в Питере. Если будет напечатана его „Родина“, то, аллах-керим, что за вещь: пушкинская, т. е. одна из лучших пушкинских».

Белинский, Письма, т. II, стр. 227.

Февраль — март. Стихотворение, посвященное А. А. Углицкой: «Ma chère Alexandrine».

Настоящее издание, т. II, стр. 187 и 356; ЛН, т. 43–44, 1941, стр. 395 (факсимиле).

27 марта. Стихотворение Е. П. Ростопчиной «На дорогу. Михаилу Юрьевичу Лермонтову».

Стихотворения графини Ростопчиной, т. 1. Изд. 2-е, СПб., 1857, стр. 56–57.

Конец марта — первые числа апреля. Написано стихотворение «Последнее новоселье».

Настоящее издание, т. II, стр. 182 и 355; PO, 1890, кн. 8, стр. 751.

Начало апреля. Вышли «Отеч. записки», т. XV, № 4, где в отд. III, на стр. 283 напечатано стихотворение «Родина», подписанное «М. Лермонтов».

В этом же номере «Отеч. записок» сообщается: «„Герой нашего времени“ соч. М. Ю. Лермонтова, принятый с таким энтузиазмом публикою, теперь уже не существует в книжных лавках: первое издание его всё раскуплено; приготовляется второе издание, которое скоро должно показаться в свет; первая часть уже отпечатана. Кстати о самом Лермонтове: он теперь в Петербурге и привез с Кавказа несколько новых прелестных стихотворений, которые будут напечатаны в „Отечественных записках“. Тревоги военной жизни не позволили ему спокойно и вполне предаваться искусству, которое назвало его одним из главнейших жрецов своих; но замышлено им много и все замышленное превосходно. Русской литературе готовятся от него драгоценные подарки» («Библиогр. известия», 1841, т. XV, отд. IV, стр. 68).

Февраль, март, первая половина апреля. «Три месяца, проведенные… Лермонтовым в столице, были… самые счастливые и самые блестящие в его жизни. Отлично принятый в свете, любимый и балованный в кругу близких, он утром сочинял какие-нибудь прелестные стихи и приходил к нам читать их вечером. Веселое расположение духа проснулось в нем опять, в этой дружественной обстановке, он придумывал какую-нибудь шутку или шалость, и мы проводили целые часы в веселом смехе, благодаря его неисчерпаемой веселости. Однажды он объявил, что прочитает нам новый роман под заглавием „Штос“, причем он рассчитал, что ему понадобится, по крайней мере, четыре часа для его прочтения. Он потребовал, чтобы собрались вечером рано, и чтобы двери были заперты для посторонних. Все его желания были исполнены, и избранники сошлись числом около тридцати; наконец Лермонтов входит с огромной тетрадью подмышкой, принесли лампу, двери заперли, и затем начинается чтение; спустя четверть часа оно было окончено. Неисправимый шутник заманил нас первой главой какой-то ужасной истории, начатой им только накануне; написано было около двадцати страниц, а остальное в тетради — белая бумага. Роман на этом остановился и никогда не был окончен».

М. Ю. Лермонтов в рассказе графини Е. П. Ростопчиной. PC, 1882, т. 35, кн. 9, стр. 619.

Март — первая половина апреля. Стихотворение в альбом С. Н. Карамзиной «Любил и я в былые годы».

Настоящее издание, т. II, стр. 188 и 357.

Март — первая половина апреля. Попытки Лермонтова выйти в отставку и посвятить себя литературной деятельности. «Он мечтал об основании журнала и часто говорил о нем с Краевским, не одобряя направления „Отечественных записок“. — „Мы должны жить своею самостоятельною жизнью и внести свое самобытное в общечеловеческое. Зачем нам всё тянуться за Европою и за французским. Я многому научился у азиатов, и мне бы хотелось проникнуть в таинства азиатского миросозерцания, зачатки которого и для самих азиатов и для нас еще мало понятны. Но, поверь мне, — обращался он к Краевскому — там на Востоке тайник богатых откровений“». Хотя Лермонтов в это время часто видался с Жуковским, но литературное направление и идеалы его не удовлетворяли юного поэта. «Мы в своем журнале, — говорил он, — не будем предлагать обществу ничего переводного, а свое собственное. Я берусь к каждой книжке доставлять что-либо оригинальное, не так, как Жуковский, который всё кормит переводами, да еще не говорит, откуда берет их».

234